В мир искусства банкир Эрнест Тиль попал благодаря супруге, проводившей всё своё свободное время в общении с художниками, скульпторами и писателями. Вдохновившись рассказами жены, Тиль начал читать работы Ницше, что впоследствии привело к спонсированию им созданного в Веймаре архива великого философа.

Создатель галереи – банкир Эрнест Тиль, меценат и частный коллекционер, бывший в девяностые годы девятнадцатого века одним из самых богатых людей в Швеции. Тиль характеризовал себя следующим образом: «Нечто крайне удивительное и опасное в наше время: думающий банкир». Свою коллекцию скандинавского искусства «думающий банкир» собирал на протяжении пятнадцати лет, и маленький дворец на Юргордене специально строился в расчёте на её экспонирование. Тиль писал архитектору Фердинанду Бобергу: «Я хочу дом, в котором все стены будут украшены картинами, он должен быть приятным, он должен внушить мне желание жить в нём». Белое здание с зелёной крышей сочетает в себе элементы арт-нуво, мавританской и традиционной шведской усадебной архитектуры, стоит на холме и видно издалека.

В 1896 г. Эрнест приобрёл первое значимое полотно кисти шведского живописца Бруно Лильефорса. Очень скоро места в квартире на Страндвэген перестало хватать, и Тиль отправил Фердинанду Бубергу письмо, посвящая того в свои планы: «Я хочу иметь дом, где все стены были бы украшены картинами; он должен быть уютным, ведь я собираюсь там жить».

В 1904–1907 гг. новый дворец был готов: на верхнем этаже, как и задумывал Тиль, было два крупных зала, и здесь же появились многочисленные работы современников банкира – именно к ним Эрнест проявлял особенно живой интерес. Большую дружбу финансист водил с Карлом Ларссоном, Бруно Лильефорсом и Эдвардом Мунком; в музее же, помимо их творений, представлены также шедевры Андерса Цорна, Августа Стриндберга, Юхана Тобиаса Сергеля, Густава Вигеланда, Поля Гогена, Огюста Родена – в стенах здания есть даже копия посмертной маски Фридриха Ницше!

С 1910 г. Тиль в одиночестве проживал в своей галерее. Во время Первой мировой войны он потерял внушительную долю своих сбережений и, дабы расплатиться с долгами, был вынужден продать своё детище вместе с бесценной коллекцией государству. Урна с прахом Тиля захоронена в скале под скульптурой Родена «Тень». 26 января 1926 года Тильская галерея открылась для публики.

В основном, Тиль приобретал работы шведских художников рубежа девятнадцатого — двадцатого веков, таких, например, как Эушен Янсон, Бруно Лильефорс, Андерс Цорн, Исаак Грюневальд. Честно говоря, до посещения музея имена этих художников мне были неизвестны, а их мрачноватые картины в серых тонах практически не запомнились.

Работы Эдварда Мунка

Главное богатство музея — одиннадцать картин Эдварда Мунка. В оригинале картины Мунка производят сильнейшее, ни с чем не сравнимое впечатление. «Моя стена Мунка будет самой изумительной в Европе» — мечтал Тиль. Описать ощущение, которое возникает в присутствии картин этого художника, можно его же словами: «Эта пауза, когда мир останавливается…»

Комната Мунка в Тильской галерее с первого взгляда немного напоминает советское учреждение. Подобное впечатление создают раскидистые пальмы и фикусы в кадках, которые стоят на деревянных тумбах и даже немного загораживают картины. Нехарактерный для музея, можно даже сказать, мещанский интерьер. К картинам Мунка нужно спускаться по лесенке с небольшого деревянного возвышения. На стене у входа – танцовщицы Тулуз-Лотрека с розовыми ногами, в центре комнаты – маленькая скульптура Родена «Три сирены» (ещё один Роден — «Тень» — стоит в парке).

Тиль на портрете работы Мунка изображен в полный рост, со скрещенными на груди руками, и чем-то похож на надменного и требовательного учителя чистописания в царской гимназии. Ноги у Тиля стоят в третьей позиции – позиции стороннего, эмоционально выключенного наблюдателя. «Вот что значит заказывать портрет великому художнику – становишься похож на себя больше, чем ты есть», — сказал о своём портрете другой заказчик, Мунка, немецкий промышленник Вальер Ратенау.

Когда смотришь на картину «Семья», ощущаешь, как тебя буквально затягивает в водоворот мунковских линий, так, что хочется поднести руку ко рту, чтобы приглушить крик. Вроде бы, простой и даже избитый сюжет: три возраста женщины. На картине нарисованы девочка в соломенной шляпке с куклой, молодая румяная дама и пожилая женщина с худым костистым лицом и впавшими глазами, все в чёрных платьях. Они стоят на дороге, символизирующей жизненный путь. Если на другой картине Мунка «Четыре возраста жизни» три женщины и девочка на деревенской улице связаны между собой композиционно, то здесь название картины подчёркивает родственную связь между ними: перед нами – мать, бабушка и внучка.

Разработка Мунком темы трёх возрастов женщины отличается от классической. Например, на картине Ханса Бальдунга-Грина «Три возраста женщины и Смерть» (1510) девочка весело играет, молодая красавица, любующаяся собой в зеркало, беззаботна и тщеславна, и только старуха с ужасом и отвращением смотрит на песочные часы в руках у Смерти. На картине Мунка несчастны все, в особенности, молодая женщина. Здесь — для каждого возраста своя печаль. Мужчины на картине отсутствуют, не являются ли они причиной этих печалей? Может быть, только что похоронили мужа молодой дамы? В любом случае, даже без мужчин эти женщины – семья, они образуют собой единое целое.

В Тильской галерее находится один из вариантов в своё время скандальной картины Мунка «Больная девочка», ранней его работы: кудрявая рыжая девочка полусидит в постели, опираясь на большую подушку, и словно утешает женщину, рядом склонившую голову в отчаянии. Яркий зелёный цвет бьёт в глаза. На картине – сестра художника София, умершая от туберкулёза в четырнадцать лет. Пётр Вайль пишет, что правильнее переводить название как «Больной ребёнок»: «Пол побоку – есть маленький человек перед большой смертью».

На картине «Одиночество» — тот же кроваво-красный небосвод, что и в «Крике», такой же мост, пересекающий полотно по диагонали слева направо и снизу вверх, такое же парусное судно. Только вместо кричащей фигуры – респектабельный мужчина в шляпе, который смотрит на море. Можно процитировать Стриндберга: «Я чувствую, как моё я тает, растягивается, уточняется, делается бесконечным; я всюду; море – это моя кровь, скалы – мой скелет…». Или Рильке: «Линии Мунка наделены конструктивной силой ужаса…».

Рядом на центральной стене висит портрет Фридриха Ницше. Ниспровергатель христианских ценностей спокойно стоит на мосту, опираясь на парапет. Состояние ума и духа, бурление мысли передаёт напряженный жёлто-синий пейзаж у него спиной. Такого рода композиционное взаимодействие, слияние фигуры и пейзажа, «пейзаж души» — отличительная черта работ Мунка. Мост, по диагонали пересекающий полотно – излюбленный мотив художника. Мунк, как мне кажется, лучше передаёт индивидуальность Тиля как личности, а Ницше вписывает в уже отработанную схему. С сочинениями Ницше Тиля познакомила его вторая жена, Мария Хансен. Тиль даже переводил его работы на шведский язык.

Справа от портрета Ницше – портрет его сестры Элизабет Фёрстер в пышном синем платье. Тиль пожертвовал ей внушительную сумму, при помощи этих денег был основан Фонд Ницше, а также осуществлено одно из изданий «Так сказал Заратустра».

В музее есть ещё один уникальный экспонат, связанный с Ницще — его посмертная маска. Гипсовый слепок хранится под стеклом в башенке, лежит в небольшой комнате на возвышении возле окна с видом на парк. Первая эмоция, которая возникает при виде этой маски — жалость, настолько это гипсовое лицо искажено, искривлено страданием. Страданием пропитались даже пышные усы, занимающие большую часть лица.

На стенах в этой комнате висят графические работы Мунка. Например, портреты друзей художника писателей Стриндберга и Пшибышевского. Мунк и Стриндберг, оба были любовниками жены Пшибышевского Дагни Юэль, которую можно увидеть на литографии в образе «Саломеи». Здесь же – знаменитая «Мадонна», о которой Мунк писал: «Вся нежность мира в твоём лице – По нему скользят блики лунного света. Твоё лицо полно красоты и горечи мира, потому что… Смерть и Жизнь соединяют руки, и соединяется цепь, что связует тысячи поколений умерших с тысячами будущих поколений».

Работы Карла Ларссона

Из мунковского пространства одиночества, тревоги и отчуждения в комнату шведского художника Карла Ларссона попадаешь, словно в светлый мир, полный покоя и взаимной любви. В этой комнате кажется, что возможно семейное счастье, что человек может прожить спокойную, радостную жизнь, наполненную любимым трудом.

Пока Мунк изображал суровые северные пейзажи, человеческие драмы, страх перед женщиной, любовью и смертью, Ларссон вёл живописный дневник, зарисовывая всё, что его окружало: свою жену и детей, интерьеры и окрестности дома, повседневные труды и развлечения. Дом семьи Ларссонов Сандборн до сих пор считается образцом экспериментального дизайна, многие идеи использует IKEA.

Характерная для Ларссона поэтизация обыденности, например, на картине «Вокруг лампы вечером» — салфетки в кольцах, булочки, лукавая мордочка дочери Ларссона Лисбет.

Хрупкая кудрявая жена Ларссона художница Карен Бергьо, мать восьмерых детей, скромно улыбается из-за огромного букета азалий («Азалии»). Акварельная техника, воздушные тона, чёткие черные контуры деталей.

В Тильской галерее, наряду с привычными идиллическими сценами семейной жизни, можно увидеть и немного неожиданные акварели Ларссона: обнажённая девушка работает за письменным столом; женщина в прозрачной чёрной накидке и греческих сандалиях склонила голову («Красное и чёрное»).

 Адрес: Sjötullsbacken 8, 115 25 Stockholm
 Телефон(ы): +46 8 662 58 84